вареньице Мукуро выглядел омерзительно. И его рубашка с закатанными рукавами, и льняные брюки, и даже мокасины с кисточками сияли первозданной белизной; от вольготно разлегшегося на корме иллюзиониста несло иллюзиями, как от мусорного бака. Сукин сын. Мукуро заложил руки за голову, наморщил нос, и над шлюпкой упруго раскрылся огромный белый зонт. Кея стиснул челюсти. Сукин сын спустил со лба зеркальные очки и отсалютовал невесть откуда взявшимся стаканом – брякнули кубики льда; изогнутые в усмешке губы поймали коктейльную соломинку. Кея перевел тяжелый, как каток, взгляд на Дино.
– Порка мадонна. Бедная моя девочка, – бессмысленно уставясь на зонт, продолжал причитать Дино. Выглядел он не менее омерзительно – и еще более нелепо, чем обычно – мех на капюшоне слипся сосульками, высохшие волосы торчали, как пакля. Грязная майка сбилась над поясом заляпанных кровью штанов. Справа от пупка, там, где кожа не была татуирована и казалась непристойно голой, алела царапина.
Мукуро принялся насвистывать похоронный марш. Дино поскреб живот кнутовищем, зашипел и одернул майку. Кея поправил мокрый галстучный узел и посмотрел туда, где вода еще пенилась над обломками яхты. – Моя ласточка, – всхлипнул Дино и уткнулся в ладони. Кея тщательно изучал морскую гладь – у горизонта она сливалась с раскаленным небом, таким же пустынным и безмятежным. – Сколько отсюда до берега? Дино поднял голову и задумался. – Двое… то есть трое суток пути, – сообразил он, когда терпение Кея лопнуло. – Если ветер будет попутным. Сейчас мы поднимем парус… – Ветер, – повторил Кея, опуская тонфы. Мукуро облизнул палец и выставил его вверх. – И кто же обеспечит нашей шхуне зюйд-зюйд-вест, о суровый морской волк? Ответом ему было слабое попискивание из отсека с провизией. Мукуро опасливо подобрал ноги. По всей видимости, на мертво-неподвижной «шхуне» водились крысы. Кея бросил взгляд на часы, снял пиджак и стал подкатывать рукава. – Гребем по очереди. Мукуро задрал очки на лоб и с недоверием уставился на ярко-оранжевые весла. – Я и Каваллоне. Потом я и ты. Потом я сплю, а гребете вы, – Кея замолчал, ударом ладони вогнав весло в уключину. Дино поймал второе и тут же его выронил. – А не пошел бы ты, Хибари Кея, – весело предложил Мукуро.
Спустя минуту он сидел, нахохлившись, на носу и прижимал к левому глазу смоченный платок. Дино налегал на свое весло, посасывая разбитую губу. Кея греб, автоматически отсчитывал темп и ждал. – Я богу прибезди побощь, – наконец, спустя еще пару минут проворчал Мукуро. Дино бросил весло и всплеснул руками. – Кея! Ты слышал? И как мы об этом раньше... – Я подубал, – возразил Мукуро и перегнулся через борт, чтобы прополоскать окровавленный платок, – что бы бде де доберяеде. – Не доверяем, – согласился Кея. Дино вздохнул и потянулся за веслом. – Но у нас останется твое тело, – добавил Кея и улыбнулся так, что Мукуро изменился в лице.
хотелось бы продолжения.
и ещё +1
спасибо большое, значит, доварим)